Бабушка Имилямиля говорит:

— Не уходи, Ичекочко. Не сердись. Одному тебе не прожить. Ты ещё не вырос. Кто-нибудь тебя убьёт.

Но Ичекочко не стал слушать и вышел из чума. «Куда пойти? — подумал он. — Пойду-ка я на ту сторону реки к купцу Корсэ, у которого так много шкурок. У него найдётся для меня какая-нибудь работа». И он пошёл на другой берег реки. Бабушка выскочила из чума и закричала:

— Вернись, Ичекочко! Не ходи туда! За рекой живёт злой купец Корсэ! Он тебя убьёт!

Но Ичекочко не оглянулся. Он подошёл к дому купца и заглянул в окно. Тот увидел паренька и кивнул ему: мол, заходи. Ичекочко вошёл в дом. Старик спрашивает:

— Кто ты, парень, откуда и куда идёшь?

Ичекочко говорит:

— Я — сирота. У меня никого нет. Я иду издалека.

Вошёл слуга купца и говорит:

— Парень всё врёт. Он живёт за рекой с бабушкой. Вон виден их чум. Парня зовут Ичекочко.

— Ах вот ты кто! — взревел Корсэ. — Тебя-то мне и надо! Ты — дьявол, который уносил моих дочерей. Семь дочерей у меня родилось — все они умерли. Это ты за ними приходил, ты уносил их души! Ну, а теперь тебе пришёл конец.

Ичекочко вспомнил, что говорила бабушка. Он заплакал. Потом сказал:

— Зачем говоришь такие слова, старик Корсэ? Я никогда не ходил на твою сторону.

— Кто же ещё виноват, если не ты? — сказал Корсэ. — На той стороне, кроме тебя, никто не живёт. А дьявол, конечно, приходил оттуда, потому что у нас дьявол не живёт!

— Не убивай меня, — попросил Ичекочко. — Лучше возьми меня на работу. Я буду стрелять для тебя соболей и горностаев.

— Ты дьявол, и ты сбежишь, — сказал Корсэ. — И не будет от тебя никаких соболей, никаких горностаев! Эй, слуги! — крикнул он. — Посадите этого дьявола в кожаный мешок и крепко завяжите. Я утоплю его в проруби.

Прибежали слуги, посадили паренька в кожаный мешок и крепко завязали.

— Теперь отнесите его на реку к проруби, — приказал старик Корсэ. — Пусть он до ночи полежит, помёрзнет, а потом я сам столкну его в воду.

Взяли слуги мешок с парнем, отнесли к проруби, положили на лёд. Сами ушли. Лежит бедный парень в мешке. Холодно ему, голодно. Смерть близка. Вдруг он слышит: нарты едут, собаки лают. Ичекочко запел:

В нартах ехал купец. Он спешил к большому купцу Корсэ. Купец остановил собак. Откуда песня? Кто разбогатеет? Где соболя и горностаи?

А из мешка снова раздаётся весёлый голос:

Купец подбежал к мешку, спрашивает:

— О чём ты поёшь? Где соболя и горностаи? Кто ты? Почему в мешке?

— О, я счастливый человек, — отвечает Ичекочко. — Ровно в полночь хозяин воды начнёт выбрасывать из проруби на лёд драгоценные шкурки — чёрных соболей да белых горностаев. И всё для меня, потому что я сижу здесь в мешке и славлю его имя.

Купец говорит:

— А не уступишь мне своё место? Я за него отдам тебе все мои товары вместе с нартами и собаками.

Ичекочко задумался. А потом говорит:

— Ну ладно, развязывай! Мне ведь много не надо. Он выбросит тысячу соболей — что я с ними буду делать? Я их и пересчитать не смогу. Я ведь считаю только до десяти.

— Вот видишь, — говорит купец, — ты не сможешь пересчитать, а я смогу. И я знаю, что с ними делать. Давай скорее обменяемся.

Он развязал мешок и сам в него залез. Ичекочко завязал мешок и сказал:

— Жди полночи! — А сам сел в его нарты и направил собак через реку на свою сторону.

Приехал он к своему чуму, к бабушке. Собак разогнал, нарты сломал и сжёг, а товары купца развесил у себя в чуме. Бабушка смотрит — ничего понять не может.

— Откуда у тебя это всё?

— Из проруби! — смеётся Ичекочко.

В полночь старик Корсэ со слугами пошёл к проруби — столкнуть туда мешок. Старик говорит:

— Ну что, дьявол, приготовился к смерти? Сейчас столкну тебя в воду!

Купец из мешка закричал:

— Помилуй, Корсэ, какой дьявол? Это я тут сижу, твой товарищ! О какой смерти ты говоришь? Сейчас тут будет дорогого товару видимо-невидимо! Чёрные соболя да белые горностаи!

Купец Корсэ смеётся:

— Ну и дьявол этот Ичекочко! Заговорил чужим голосом! Думает меня обмануть. Нет, я не таков! — И он столкнул мешок в прорубь.

На другое утро слуги говорят купцу:

— Дьявол Ичекочко жил на той стороне в чуме с бабушкой-шаманкой. Мы знаем её, это она учила Ичекочко таскать души твоих дочерей…

— Отправляйтесь на тот берег, убейте старуху! — приказал Корсэ.

Слуги пришли в чум к бабушке. И увидели парня. Ичекочко сидел на сундуке, на столике перед ним стояла самая разная, самая вкусная еда, какая только есть на свете. А стены были завешаны дорогими шкурами, как в лавке у купца. Слуги забыли, зачем пришли, стоят, озираются, глазам своим не верят. Старший слуга спрашивает:

— Ичекочко, откуда у тебя всё это?

— Со дна реки, откуда же ещё? — отвечает Ичекочко. — Вы меня туда столкнули — спасибо вам. Упал я на дно реки, а там дорогих товаров — не пересчитать, не перетаскать! И шкуры самые разные, и ткани, и посуда! Я вытащил мало, вот, смотрите, — и он показал на стены чума, — ведь сил у меня мало, вот вы бы смогли взять больше… Я там и еды немного взял. Садитесь, угощайтесь!

Слуги купца не захотели угощаться. Они ещё раз посмотрели на шкуры, которыми был завешан чум, и побежали к старику Корсэ. Всё, что видели, рассказали. Старший добавил:

— Надо скорее забрать дорогие товары, которые лежат на дне, пока их течением не унесло.

Корсэ говорит:

— Я сам туда пойду, я сам буду выбирать товары, что получше. Никому нельзя доверять! Я сам залезу в мешок! Завяжите меня! А теперь отнесите к проруби и столкните в воду!

Слуги отнесли купца Корсэ в мешке к проруби и столкнули в воду.

Не стало жадного купца, который мучил и обирал всех окрестных охотников. Стали люди жить хорошо. Ичекочко с бабушкой тоже хорошо жил, никого не боялся.

КАК ИЧЕКОЧКО ВЕРНУЛ СТАРИКУ ГЛАЗА

Увидела однажды птичка, как крот в земле роется, сладкие луковицы сараны [77] выкапывает, в чум носит, запасы делает, и говорит ему:

— Давай, крот, в одном чуме жить. Давай, крот, вместе зиму зимовать.

Крот согласился. Птичка продолжала летать и щебетать, а крот продолжал трудиться, корм запасать.

Пришла зима. Засели в чуме птичка с кротом, едят запасы. Работал крот один, а едят двое. Зима ещё не кончилась, а запасы кончились.

Птичка говорит кроту:

— Осталась последняя луковица. Кому её съесть?

Крот говорит:

— Пополам разделим.

Птичка говорит:

— Чего там делить? Делить нечего. Давай разыграем. Давай подбросим её вверх. Кто первый схватит, тот и съест.

Крот говорит:

— Нет, так не годится. Ты летаешь, ты и схватишь первая.

— Зато ты хорошо прыгаешь, — говорит птичка. — Ты можешь схватить раньше.

Крот гордо сказал:

— Да, прыгаю я хорошо. Могу схватить раньше. Давай подбросим.

Они подбросили луковицу вверх. Птичка взлетела и на лету схватила луковицу.

— Нет, это нечестно! — закричал крот. — Ты меня обманула! Ты хитростью взяла луковицу.

— Нет, не обманула, — ответила птичка. — Мы честно её разыграли.

Тут крот прыгнул и вцепился в луковицу. Птичка держит, не отдаёт. Началась драка. Долго дрались. Никто не смог победить. Птичка говорит:

— Начнём войну. Собирай весь звериный народ, а я соберу весь птичий народ. Кто победит, тот прав.

— Я согласен, — сказал крот и пошёл собирать звериный народ.